Книга первая: Черт-те где.[СИ] - Андрей Кощиенко

Итить — твою раскудрить, арбалеты! — изумился я, когда понял что это такое, — и что, Фелия тоже будет палить?

Я оглянулся по сторонам, пытаясь определить, куда она делась. Невеста обнаружилась справа на взгорочке, в толпе дам.

Ага, охота не женское дело, — понял я, увидев эту разноцветную толпу. Значит охота тут дело чисто мужское…

И правильно! — подумал я, вспоминая как мы ездили с отцом и братьями в Эсфрато на охоту на Рюкрога. Совсем не для демонес! Вот то была охота так охота! Не то, что это несчастие…

— Господин, пожалуйста, возьмите арбалет, — прервал мои воспоминания слуга, протягивая мне его снизу.

Вздохнув, я нагнулся в седле и взял арбалет и колчан. В колчане оказались не стрелы, а арбалетные болты с окрашенными деревянными концами.

А зачем мне болты? — подумал я, недоуменно вертя колчан в руках, — сзади вон заряжающие вроде выстроились…

Я оглянулся назад. Действительно, за моей лошадью цепочкой стояло пятеро слуг с арбалетами в руках. Три разряжённых, видно что бы не тянуть струну, и два взведенных, но без болтов.

Ага! Это значит, болты я буду вкладывать я сам, — понял я, — это, наверное, для того, что бы слуги случайно не засадили болт в спину благородному. Случаи ведь всякие на охоте бывают! Что ж, предусмотрительно…

Некоторое время ничего не происходило. Я, любопытствуя, немного повертел в руках арбалет, ужаснулся его качеству и, положив его на круп лошади, принялся глазеть по сторонам.

Справа от меня на своей лошади сидел князь, тоже с арбалетом на спине лошади. За ним и слева от меня, на лошадях сидели незнакомые мне охотники из приглашенных гостей и ждали когда на них набежит дичь.

Скукотища, — подумал я, покрутив головой по сторонам, — тоска…

Тут где-то за деревьями заревели трубы. Мои соседи оживились, завертели головами и начали заряжать свои арбалеты.

Пора! — понял я, и, вытащив из кочана арбалетный болт и начал прилаживать его к арбалету. Запихав его в подходящее место, я пару раз приложил оружие к плечу, дабы прикинуть механику процесса и снова принялся ждать.

Трубы заревели где-то уже близко и стал слышен звонкий собачий лай.

На подходе! — понял я, и оказался прав.

Первыми пролетели мимо линии всадников какие-то дикие птицы. По ним кто-то с горяча пальнул, но промазал. Затем на линию огня выскочила лиса.

О-п…па! Интересно, она когда-нибудь думала, что станет ежиком? — пришла мне в голову мысль, наблюдая как утыканная стрелами лисичка, превращается в катящийся по земле шар. По лисице засадили наверное всей линией и шансов у нее не было никаких. Спустя секунду вслед за лисицей из кустов выскочила перепуганная маленькая пятнистая олешка.

А..аа! Бл. яя! — кровожадно выдохнул строй охотников. Но арбалеты были уже разряжены по лисе. Мимо олешки свистнуло всего лишь пару болтов и она, сделав несколько высоких прыжков, благополучно проскакала мимо и исчезла в кустах справа.

— Арбалеты! Арбалеты давай! Шевелись, твою мать! — понеслось справа и слева. По всей линии заряжальщики торопливо совали в руки охотников взведенные арбалеты и отчаянно суетясь, натягивали струны разряженных.

Опять, где-то уже совсем рядом взревели трубы, и внезапно из леса повалило зверье.

Тут было несколько олешек типа первого, здоровый олень с раскидистыми рогами, животина типа лося и всякая мелочь вроде зайцев и лис. Кажется даже пара волков мелькнула.

Ну, тут, охотники уже не зевали и начали валить дичину. Из крупняка никто не добежал до кустов справа. Мелочь вроде какая-то проскочила, а вот здоровякам не повезло.

— Стреляйте, стреляйте же господин! — азартный шепот снизу вывел меня из состояния созерцания.

Мой первый заряжающий возбужденно приплясывал возле правого стремени и даже пытался тыкать в меня арбалетом, который держал руках.

А! Ну да! — вспомнил я, — мне же тоже стрелять нужно! Прижав арбалет к плечу и вроде прицелясь, я нажал на спуск.

— Пиу…у! — арбалет дернулся у меня в руках и стрела куда-то свистнула. Куда, я не понял.

— Давай! — сказал я заряжающему, беря у него из рук заряженный арбалет и отдавая свой.

Пару минут я развлекался тем, что палил из арбалета в белый свет как в копеечку. Но это продолжалось недолго, поток живности иссяк и пулять было уже не в кого.

Все что ли? — подумал я, оглядывая поляну, с телами убитых животных.

Но это было еще не все. Внезапно слева раздался треск, и из лесу выскочило семейство кабанов — кабан, кабаниха и три или четыре кабанчика. Увидев новую цель, охотники радостно дали залп. Кабанчики, визжа, покатились по земле. Однако на кабана и кабаниху залп не произвел никакого впечатления. Они резко остановились, тормозя всеми четырьмя копытами, дружно развернулись в сторону охотников, пару секунд разглядывали врага своими налитыми кровью глазками, хрюкнули и ринулись мстить.

Две огромные туши, полные ярости, стремительно набирая ход, мчались на линию стрелков, нацеливаясь на левый фланг. Я был на правом фланге.

И хорошо, что на правом! — подумал я, услышав вопли ужаса и проклятий, раздавшиеся слева, когда в строй врубились два разгневанных кабана. Что именно там происходило, мне было не видно из-за моих соседей, перекрывавших обзор, но происходило там явно что-то нехорошее для стрелков.

— Ух, ты! Во дают! — подумал я, увидев, как над головами, мешающими увидеть мне место битвы, взлетела задняя часть чьей-то лошади. В верхней точке ее траектории от нее отстыковался всадник и продолжил полет уже в автономе. Вокруг стоял ор и мат. Бежали куда-то слуги с арбалетами и копьями в руках, бестолково метались и ржали лошади. Из леса выскочила свора загонных собак и истерично лая принялась носиться у всех под ногами. Лошадей это взбудоражило еще больше. Сихот меня побери! Где я, кто я, и что я тут делаю? — подумал я, хватаясь за шею своего внезапно пришедшего в волнение коня, старясь не свалится с него. Ор и вопли продолжались несколько минут, затем накал агрессии в голосах пошел на убыль.

Завалили! — понял я и принялся пихать своего коня пятками в брюхо, пытаясь привести его в чувство. Тут какой — то удачно подвернувшийся слуга ухватил его за повод и мы вдвоем, общими усилиями, в конце — концов, его угомонили. Я с удовольствием слез с придурошного животного и пошел смотреть, что там было. Протолкавшись сквозь народ, я вышел на место побоища. На зеленой траве, среди коричневых комьев взрытой земли, лежали две кабаньи туши, три лошади, и пять неподвижных человеческих тел. Еще трое лошадей бились на земле в безуспешных попытках встать и кого-то куда-то тащили под громкие стоны. Кишки, кровища, вонища!